Казалось бы, такое обычное дело - понимать, какое произведение классическое, а какое нет, - на самом деле далеко не так уж однозначно. Есть общепризнанные имена - Пушкин, Достоевский, Булгаков - но и они далеко не всегда были в пантеоне классиков. Есть такие имена, которые многие сразу и не вспомнят, но они тоже в этом пантеоне. А есть, наоборот, те кто на слуху у всего мира, те, кем зачитываются люди самых разных стран и возрастов, но вряд ли они будут приглашены в тусовку каноничных и самых-самых.
Ведь даже само определение классики вызывает споры, многие люди сами придумывают, что вкладывать в словосочетание «классическая литература», что признавать, а что нет. Так что тут есть что обсудить. Попробуем сегодня выяснить, что такое литературный канон, как эти каноны появляются, нужно ли читать классику и можно ли её не читать.
Сегодня это слово настолько многозначно, что надо прояснить даже и этот вопрос. Классикой в музыке, например, можно назвать и Бетховена, и, скажем, группу Битлз, это полностью зависит от контекста. Можно еще вспомнить классический стиль одежды… что вы представили? Смокинг или «белый верх, чёрный низ»? Тоже сомнительно, потому что ещё век назад классикой была юбка в пол, а ещё раньше - каблуки у мужчин. Если классика одна на все времена (ведь это классика), то почему в античности она одна, в эпоху Возрождения другая, в царской России третья, а в Советский период ещё какая-нибудь? Плюс своя «классика» может быть в любом виде деятельности человека. А ещё, мы можем сказать «классика», если увидим, как кто-нибудь делает что-то очень типичное для себя, или получаем один и тот же результат, который стал для нас привычным. В общем, я хочу сказать, что в повседневной жизни классика - это слово, которым мы разбрасываемся направо и налево. Классический это и привычный, и общий для всех, и устоявшийся, и старый, и типичный, и ожидаемый.
Но нам же нужно разобраться, что такое классика в литературе.
Первоначально это слово применялось по отношению к трём греческим трагикам: Еврипиду, Эсхилу и Софоклу, они были лучшие в свою эпоху. Все эти три автора заключали в себе некоторые качества, которые их последователи сочли образцовыми и выдающимися. В какой-то момент их начали изучать в школах. Дословно, классика означала «то, что изучается в классах». То, что в какой-то момент эпохи стало образцом для подражания - каноном.
Понятное дело, что при жизни никого классиками не называют, за очень редким исключением. Так вот, те три грека сами себя никаким литературным каноном не объявляли, так сложилось исторически. Афины расцветали, потом из-за Пелопоннесской войны утратили своё влияние, потом и вовсе были захвачены Александром Македонским, а позже и римлянами. И именно римляне начали в своих школах изучать греческую литературу, хотя тот самый греческий мир на тот момент уже был утрачен.
Вот и появилось мнение, что литературный канон - это образцы, которые могут пережить даже крах мира, в котором они были написаны. То есть если произведение способно пережить сотни лет и оставаться всё таким же актуальным, то вероятнее всего это и есть классика. Поэтому, когда говорят о ком-то, что он при жизни уже стал классиком, то время, вполне возможно, ещё это опровергнет.
Скорее всего, у вас нет в запасе пары-тройки сотен лет, чтобы уж наверняка сказать, кто тут классик. Поэтому люди и пытаются научиться определять литературные каноны каким-нибудь другим способом. Так что попробуем рассмотреть подходы к литературным канонам с разных сторон и понять, как эти каноны возникают.
Вы согласитесь, что степень классичности писателя очень редко как-то зависит от популярности?
То, что продаётся миллионными тиражами сегодня совершенно не обязательно пополнит список на обязательное чтение будущего школьника. Например, в своё время был очень популярным поэт Евгений Баратынский, живший в одно время с Пушкиным. Но сейчас его знают разве что филологи, многие его фамилию и не вспомнят. Писатель Пётр Боборыкин при жизни издал множество книг и заработал на них немало денег, но вы вообще хоть раз слышали его фамилию?
Может быть, связь обратная? Есть расхожее мнение, что, чтобы быть классиком, нужно чтобы при жизни тебя не оценили. Например, работы Эмили Дикинсон увидели свет только после её смерти. Франц Кафка был бы богатейшим человеком, если бы сегодня имел процент с продаж своих книг, но умер безвестным - если бы не его друг, который не выполнил последнюю просьбу Кафки сжечь его работы, мир бы вряд ли о нём узнал. Джон Китс тоже не был признан при жизни. Эдгару Алану По денег едва хватало на существование, но кто сейчас не знает его имя?
В противовес всем этим писателям и поэтам можно вспомнить хотя бы Толстого, который был чуть ли не самым влиятельным человеком в России в своё время, и даже спустя сотню лет актуальности не потерял. Более того, он один из тех, кого высоко ценят по всему миру, и его место среди канонических литераторов не подвергается сомнению.
Но что объединяет всех их сейчас? Сегодня их произведения популярны, продаются по всему миру, переводятся на десятки языков и, скорее всего, так будет и дальше. Все классические произведения сегодня, по факту, бестселлеры.
Так что нужно сделать оговорку в первоначальном утверждении: степень классичности писателя очень редко зависит от прижизненной популярности.
За словом «классика» вообще закреплена ассоциация, что это «то, что было раньше», то есть то, что считается на сегодняшний день традиционным. Выходит, что каким-то образом у классических произведений появляется некое ядро - несколько объединяющих черт. Классические традиции могут быть связаны с тематикой произведений - всё, что читают столетиями, всегда задаёт фундаментальные вопросы. Отношение к жизни, смерти, религии, войне, любви, наконец… Традиционные темы, потому что единого мнения на этот счёт не существует, и всё новые и новые поколения людей вынуждены пробираться через эти философские дебри. Потому произведение, посвящённое общечеловеческим ценностям, однажды став классическим, очень долго не устаревает.
Также традиции могут быть в построении текста или сюжета, в жанрах, в способе рифмовки… да во всём.
А теперь самая интересная часть вопроса о том, как стать классиком с помощью традиций. Ведь, если все готовые формулы уже есть, то может показаться, что проще простого взять и написать книгу, которая будет соответствовать всем традициям. Казалось бы, она должна быть обречена на успех.
Но здесь работает очень интересный парадокс: те, кого впоследствии вписывают в канон, очень часто были в своё время новаторами, дерзкими и наглыми.
Да, традиция важна. Но важна она только в том случае, если автор, вобрав её в себя, переработал, приведя её в соответствие со своей современностью.
Получается, классики - не те, кто безоговорочно вписываются в традиции, а те, кто естественным образом продолжает её, задавая тренд всё новым и новым писателем. Писатель-классик - антенна; он должен предчувствовать потребности общества и ответить этим потребностям в соответствии с традицией, хоть и немного видоизмененной.
Сейчас мы затронули очень важную тему: любой классик должен быть связан с современностью, он должен быть актуальным, иначе какой в нём смысл? Классики помогают нам вести диалог с вечностью, в них, как в тесте Роршаха, мы можем найти ответы на свои вопросы. Ведь классика -это совокупный опыт многих предыдущих поколений.
Вот представьте, что вы хотите попасть в другую страну: вы можете идти пешком, а можете сесть в самолёт. Если вы хотите со всеми своими жизненными вопросами разобраться самостоятельно, исключительно своим опытом, - вы идёте пешком. А классические книги - это самолёт. И выбор здесь уже зависит от вас: дойти до чего-то самостоятельно или принять помощь прошлых поколений.
Поэтому классику изучают в школах - это уроки мудрости.
Но, к сожалению, то, что реально изучается в школах, может серьёзно расходиться с общепризнанным списком классики.
Ещё кардинал Ришелье в семнадцатом веке придумал управлять литературой в государственных интересах. А как управлять литературой? Правильно, придумать канон и поощрять только тех, кто ему соответствует. Тогда, например, было придумано, что трагедия должна обладать «тремя единствами»: места, времени и действия. Сегодня эти правила до сих пор изучаются в школах, а тогда практически породили раскол в писательском сообществе.
В общем, примерно с того времени официальные списки литературы цензурируются государством.
У нас есть гораздо более яркий и близкий пример: изучение литературы в СССР. В Советское время, чтобы попасть в канон, нужно было чтобы автор разделял и горячо поддерживал социалистические взгляды. Поэтому культивировалось пролетарское творчество. Поэтому из тридцати рекомендованных книг пять были про Ленина. Да что говорить, многие, кто учился в Советском Союзе, до сих пор верят, что «Капитал» Маркса это самая классическая из всех классик.
Вот, например, список классической литературы для изучения в десятом (выпускном) классе (1960 год):
Максим Горький. «Старуха Изергиль», «На дне», «Мать», «В. И. Ленин» (в сокращении)
Владимир Маяковский. «Левый марш», «Прозаседавшиеся», «Товарищу Нетте — пароходу и человеку», «Стихи о советском паспорте», «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо!», вступление к поэме «Во весь голос»
Николай Островский. «Как закалялась сталь»
Михаил Шолохов. «Поднятая целина»
Александр Фадеев. «Молодая гвардия»
Никто не считал классикой «Анну Каренину» или «Мастера и Маргариту», потому что первая - бытовой роман, не относящийся к социализму, а второе - и вовсе запрещённая рукопись.
Да и само чтение строго контролировалось: вспомните эти многостраничные предисловия, в которых читателю чётко и ясно объяснялось, что хотел сказать автор. Все биографии писателей были прилизаны, если раньше все они были непохожими, разными, живыми людьми со своими слабостями, то в Советском Союзе о них писали исключительно как о блестящих высоконравственных личностях, всю жизнь мечтавших о революции. К сожалению, такой подход встречается и до сих пор.
Короче, классика (вопреки дословному переводу) - не всегда «то, что изучается в классах».
Несоответствие официальной литературы настроениям общества очень часто порождает негласное разделение на людей, поддерживающих власть и читающих то, что разрешено, и на андеграунд. В Советское время, например, такая подпольная интеллигенция зачитывалась запрещёнкой, стал очень популярен самиздат. Вот как об этом вспоминал в своей книге Лев Рубинштейн:
«Приходит, допустим, в ваш дом малознакомый человек. Ну мало ли по каким делам. Вы провожаете его на кухню (все тогда сидели на кухнях) и почти автоматически произносите: «Мы с тобой на кухне посидим». А он, этот практически незнакомый тебе человек, на таком же автомате продолжает: «Сладко пахнет…» И с этого момента вы понимаете, что неформальное общение возможно. А уж если он, угощаясь на вашей кухне чем бог послал, ещё и скажет: «Вот какие большие огурцы продаются в наших магазинах», то уже и до закадычной дружбы рукой подать».
Кто что считает классикой - вот что может объединять или разъединять людей. Получается, что классика это культурный код, знать её нужно, чтобы соответствовать тому обществу, в котором она канонизирована.
Сегодня такой жёсткой цензуры нет, но классические произведения всё равно лакмусовая бумажка для тех, кто считает себя образованным человеком. Сегодня можно не читать про Ромео и Джульетту, но вряд ли вы найдёте образованного человека, который даже не в курсе сюжета. Читать классику - значит быть в контексте нравственных традиций и, что тоже важно, трендов. Хотя даже не «читать», а скорее «знать». А знать и изучать классику иногда можно и без непосредственного чтения какого-нибудь Гомера. Умение поддержать разговор, понять отсылки, вовремя вспомнить цитату помогает быть интересным собеседником и возбуждать улыбку дам огнём нежданных эпиграмм. ;)
Это не значит, что нужно читать только классику. В конце концов, что-то, что уже написано сегодня, станет классикой завтра, так почему бы не стать вершителем судеб и не помочь какому-нибудь современному автору заявить о себе?
И да, можно в принципе классику и не знать, это, конечно, ваше дело. Но всё-таки мы живём в обществе, и с его культурным кодом тоже нужно считаться. Да и на самолёте путешествовать легче, чем пешком.
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.